Creta на Байкале. Часть 1. Как мы оказались в Сибири и чуть не застряли в тайге

План на первый день такой: самолетом в Красноярск, там садимся на две белоснежные Creta – и сразу же мчим в тайгу. В деревню Черчет, где живут потомки белорусов, которые переселились сюда в начале ХХ века.

Куда и зачем мы едем? Мы едем в Сибирь, чтобы показать Байкал – удивительной красоты озеро. Хотя озером его язык не поворачивается называть – скорее море, только пресное, хоть воду из него пей. Еще мы покажем деревни, в которых живут потомки белорусов. Откуда они там взялись?

Эмиграция в Сибирь началась давно: город Красноярск основан в 1628 году белорусом Андреем Дубенским. Потом у нас на Родине прошла череда восстаний – так появился поток ссыльных. Иркутск как город, по сути, состоялся благодаря ссыльным белорусам, там даже главный архитектор был нашим земляком. А после столыпинской аграрной реформы в начале ХХ века сюда переехало полтора миллиона (!) наших соотечественников.

Еще раз: полтора миллиона белорусов переехало в Сибирь в начале ХХ века. Полтора миллиона!

Поэтому Сибирь для многих белорусов вторая Родина. 

Наш гид – белорус Олег Рудаков. Он знает все про эти места, потому что прожил в Иркутске 31 год. Основал немало белорусских общественных объединений. Олег и открыл затерянную в тайге деревню Черчет, куда мы едем из Красноярска. Открыл ее историю. Но об этом позже, а пока до этой деревни нужно еще доехать.

Как добраться до Сибири, в частности, до Байкала? Удобнее всего самолетами, но в любом случае нужна пересадка в Москве. Ближе всего прилететь в Иркутск, но мы приземляемся в Красноярске, чтобы по дороге на Байкал заехать в глухую тайгу. Так, вечером вылетели  из Минска, утром прилетели в Красноярск. Разница во времени – 4 часа, а у Байкала будет 5 часов! 

В самолетах особенно не поспишь, поэтому, уставшие, выбираемся из аэропорта и садимся в две машины – Creta 1.6 в недорогой комплектации и Creta 2.0 в более дорогой. Обе на двух педалях. И обе мы протестируем на протяжении 5500 км пути. "Докатки" в машинах были, но мы на всякий случай из Минска притащили еще одну. Три "докатки" на две машины – дороги будут такими, что не помешает. 

Красноярск – город камер, великой сибирской реки Енисей и наших красных от усталости глаз. Камеры на скорость, камеры на разметку, камеры на стоп-линию – тут они на каждом шагу. Ездить в Красноярске решительно невозможно, приходится контролировать каждое свое действие, словно экзамен в автошколе сдаешь. Еще в потоке начинают появляться праворульные машины из Японии. Чем восточнее мы ехали, тем больше их становилось, тем экзотичнее встречались модели. 

В Красноярске мы особенно не задерживались, сразу помчали в тайгу. И первые километры не особенно отличались от стандартных белорусских пейзажей, правда, местность более холмистая. Шок для белоруса – разные цены на заправках. И в принципе для белоруса здешние заправки – шок. 

Некоторые хотелось называть типа "МЖ" из-за жутких туалетов. На заправке, что на фото, в туалет было просто не зайти. Фотографию не публикуем по этическим соображениям. И это еще не самая страшная заправка, бывало и хуже. В общем, даже в самой глуши Беларуси АЗС куда лучше.

Дороги? Раньше, говорят, было куда хуже, сейчас здесь можно ездить. Иногда встречаются идеальные участки асфальта, иногда – непонятно что... При этом местами едешь по ровному дорожному полотну, но внезапно на мосту возникает стык, от которого Creta взмывает в воздух. В Красноярском крае дороги хуже, вокруг Иркутска – лучше. Но в целом над ними еще нужно работать.

При этом люди здесь живут не бедно, люди здесь энергичные, все цветет и развивается, Красноярск ничем не хуже Минска. И этот рваный ритм дорожного движения с резкими ускорениями и опасными обгонами банально потому, что люди стараются все успеть. Это в глубинке Беларуси все едут так, словно в клей попали, словно никуда спешить не нужно. Здесь же реально чувствуется жизнь.

Трактор "Беларус" стрижет траву, а белорусы едут по Сибири. Наши везде! 

Первое впечатление от Hyundai Creta? Недорогая версия внутри ощущается дешево, прямо совсем. Двухлитровая внутри куда "живее". Но это не Bentley, дорогие материалы отделки здесь вы не встретите. Это просто практичная машина на все случаи жизни. С первых километров стало понятно, что при компактных размерах места сзади много, причем спинка заднего дивана стоит достаточно полого, можно удобно откинуться назад. Посадка спереди очень удобная, эргономика продуманная. Багажник тоже немаленький: вещей было много, но почти все влезли. Часть грузили в салон.

Подвески очень комфортные, но при этом энергоемкие, на них не страшно взлетать в воздух на местных дорогах. Держат удар. И это самое главное. 

Потому что внезапно дороги закончились – началась длинная 150-километровая грунтовка к деревне Черчет. Навигатор показывал, что ехать нам по ней аж пять часов. Навигатор не соврал...

Стемнело достаточно быстро, пошел дождь, закончилась связь, и вопрос о том, где мы будем ночевать, повис в воздухе. Откуда гостиница в Черчете? И до деревни еще нужно доехать, а все устали еще утром на выходе из аэропорта. Энергетиками мы заливались ведрами. 

Из-за дождя и темноты было непонятно, что скрывается в лужах. А там часто скрывались ямы с острыми краями. Поэтому местами приходилось ехать на ощупь, снижая скорость до черепашьей. 

На середине пути дороги стали еще хуже, пришлось выключить систему стабилизации, потому что в условиях грязи и глины летние шины замыливались моментально, машина отказывалась ехать. При этом в двухлитровой Creta было меньше чем полбака, а где дальше заправка – черт его знает, навигатор показывал, что далеко. В таком режиме езды расход был немаленьким... Связи вообще никакой – хоть и не глухая, но все-таки тайга. Мы ехали в никуда. 

А обе машины переднеприводные, так получилось... Трос есть, лопаты есть, просвет есть, свесы короткие, но полного привода ни у одной из машин нет. И это немного смущало.

Вдруг посреди этого пути – кусок асфальта с табличкой "Капитальный ремонт дорог". Почему именно посередине этого длинного отрезка разбитой грунтовки вдруг появился кусок асфальта с техникой для ремонта дорог, совершенно непонятно. Загадкой осталось и то, почему ремонтировать дорогу начали в ее середине, а не в начале или конце. 

И тут прямо посреди тайги заправка! Появилась связь, появился бензин и надежда, что мы все-таки доберемся.

Уже глубоко ночью мы наконец-то добрались до Черчета, черт бы его побрал. Как же мы устали! На въезде нас встретили коровы, очень красивые и чистые. 

"А-а-а, Олег Васильевич приехал", – в деревне Черчет нас принимают как родных. Нас ждали до глубокой ночи и не спали. Но приключения на этом не закончились: в деревне гостиницы нет, а нас семеро. 

Ночевка предстояла в актовом зале местного дома культуры. Культурно расположившись, наполнив разрезанные банки энергетиков вместо рюмок, начали готовиться ко сну. 

Один диван на семерых, рюкзаки вместо подушек, лавочки и пол. Туалет чуть ли не в лесу, откуда из-за рубки деревьев китайцами в деревню нередко наведываются косолапые друзья. Отель "минус пять звезд", но это лучший отель в мире! Потому что такое бывает только раз в жизни.

Нам дали старые куртки, вероятно, из этих же самых медведей. В сон погрузились мгновенно, едва голова коснулась наших далеко не самых мягких рюкзаков.

Утром мы проснулись в Черчете. Эта деревня – дитя столыпинской реформы, которая работала в 1906-1912 годах. Основана в 1903 году как тестовый проект этой реформы. В Беларуси в те годы у каждой семьи по 10 детей, земли с гулькин нос, всех не прокормишь. А в Сибири пусто и плодородная земля. Сибирь стала для белорусов Америкой – местом, где сбываются мечты. Переезжали сюда целыми семьями и деревнями, с предметами быта и скотом. Местность разведывали ходоки, которые исследовали район и выбирали место для будущей деревни. 

"Место выбрали на горе, специально дальше от реки, чтобы малые дети не тонули", – рассказывает Наталья Бородейко, основательница белорусского музея в Черчете. С подачи Олега Рудакова она собрала все аутентичные вещи по селу, выбила помещение и основала маленький музей. 

"А у нас-то много белорусских слов до сих пор в деревне! Люди картошку называют бульбой, свеклу – бураком. А журавля в нашей деревне называют "бусел"... Маленьких детей, которые бегают и мельтешат, – "маланкой".

Наталья – далекий потомок тех переселенцев. В ее детстве на слуху были слова "маланка" и "бусел", но она не знала их значения. Лишь повзрослев, узнала что это "молния" и "аист".

Эта деревня, в которой с годами умер белорусский язык, как предостережение белорусам. Что может сложиться такая ситуация, что в народе будут ходить какие-то слова, но никто не будет знать их значения. Сюжет прямо из романа "Мова" белорусского писателя Виктора Мартиновича. Там тоже забыли про мову и вспоминали лишь отдельные слова. 

 

Черчет напоминает обычную белорусскую деревню, в которых большинство наших читателей проводило лето: коровы, гуси, свиньи и куры. Ромбы на заборах, палисадники перед окнами и резьба вокруг окон. Вы серьезно? Это же наша Беларусь! За 5000 км от Минска, посреди тайги! Некоторые из этих домов строили еще в те годы те самые белорусские переселенцы. И они до сих пор стоят на своем фундаменте. Умели делать!

Но ромбы не помогли Сибири стать для белорусов Америкой, хотя Столыпин молодец. За прошедшие 100 лет людей в Черчете "кинули" несколько раз. Землю дали? Вот и хорошо. Изначально все жили на хуторах. Потом пришли Советы – началось раскулачивание, репрессии и ссылки еще глубже в Сибирь. Потом организовали колхоз и строили коммунизм. В 1990-х колхоз был разрушен. 

Но все равно вокруг земли много, урожаи хорошие. Один только Столыпин не "кинул" белорусов. Все остальное русским белорусам приходилось и приходится добывать самим. 

Чем живет Черчет? Сейчас здесь несколько фермерских хозяйств, зона, китайцы валят лес. Поэтому вариантов работы, собственно говоря, для потомка белорусских переселенцев тут три: фермерство, работа на зоне или на китайцев. Лесовозы снуют туда-сюда без соблюдения дистанции и без остановок – за вечер мы насчитали их 40 штук. 

"Лес сильно вырубили, – сетуют местные. – Ветер появился, дует сильно". Но климат изменился: зимы стали мягче, летом потеплело. В Сибири в августе было настоящее лето, +25°С, а то и +30°С, тепло! И у них есть настоящая зима о снегом, солнцем и морозом, а не наше "адвечнае каля нуля". 

Но Черчет обречен. Деревня, из которой до асфальта ехать 5 (!) часов, не может нормально развиваться. Молодежи нет, все стараются уехать.

Нет, не подумайте, Черчет не депрессивная деревня. Вот дедушка с бабушкой едут на китайском эндуро, у калитки с ромбами стоит свежий корейский кроссовер, причем не наш. Люди здесь не нищие. Это белорусы, это у них в крови – терпеть и делать, терпеть и делать. Но молодежи идти работать на зону за 400 долларов в месяц? Ее тут нет.

Жизнь теплится: в сельском клубе до сих пор отмечаются праздники, есть вечеринки на Новый год. Но Черчет, тестовая деревня столыпинской реформы, отрезана от цивилизации. В этом есть и положительная сторона – это помогло сохранить нашу культуру. Но не сохранило язык. И сохранит ли деревню?

И вообще, лучше бы три разных государства за 100 лет построили к Черчету нормальную дорогу. Ее нет и не было здесь никогда. 

Перемешивая колесами грязь с глиной, наша экспедиция двигается дальше в Иркутск. Также мы посетим еще одну деревню с белорусами, увидим гигантскую реку Ангару. Байкал становится все ближе... Следите за сайтом, ждите продолжения!

Редакция благодарит официального дилера Hyundai Belarus за организацию экспедиции в Сибирь