Помню, примерно в 2003-2004 годах я, выпускница журфака, делала для одной газеты серию интервью с депутатами. Интервью были не бог весть какими и носили кодовое название "Депутат с человеческим лицом". Делала я их старательно - все, что собеседники наговорили на диктофон, снимала и придавала литературный вид. Потом согласовывала. Так вот, один из героев очень хотел показаться хорошим, почти идеальным. Он правил и правил предложенный текст, зачеркивал, резал… И все время думал, как его поймут другие.

- И вот здесь вы написали, что с женщинами мне легко и приятно работать, потому что начинал трудиться в женском коллективе.

- Вы ведь так и сказали…

- Да, но люди подумают, что я бабник. Давайте это уберем…

В общем, осталась биографическая справка: учился, женился, работал. Газета уходила в типографию, "дырку" закрывать было нечем, поэтому вместо мусорного ведра интервью попало на полосу. К слову, Вячеслав Кебич тогда вообще сказал, что согласование - это лишнее, а Ольга Абрамова не внесла ни одной правки.

Эти интервью меня многому научили. Уверенный в себе человек не станет говорить лишнее журналисту ("Зачем вы это написали? Я вам по дружбе/между делом/чтобы понимали сказал"), потому что журналист не приятель и не пришел поболтать просто так. Уверенный в себе человек не будет собственные слова перефразировать, нагружая текст узкоспециальной лексикой, чтобы казаться более умным и профессиональным. Уверенный в себе человек не будет выворачивать сказанное им же самим, силясь предугадать все возможные реакции.

А теперь вопрос ребром: откуда берутся у нас такие неуверенные, мелочные, трусливые чиновники? Быть может, эти качества являются "проходным билетом" в руководящие эшелоны? Или каждому получившему пост вживляют специальный чип?

Я вас умоляю… Наши чиновники - это мы с вами, господа. На эту мысль меня навели отзывы читателей.

"А кто вам дал право меня фотографировать?" - спрашивали на одной из веток форума, ссылаясь на фотографию с одного массового мероприятия.

Право дала мне моя работа: отображать то или иное событие. Я не нарушаю границ личной жизни, не лезу в дом, не вишу на балконе. Вы пришли в общественное место и тем самым должны быть готовы к огласке. Я физически не могу спросить разрешения у всех, кто нечаянно попал в кадр.

"Если бы девушка, называющая себя профессиональным журналистом, знала основные принципы этого нелегкого труда, она бы никогда не написала такой обобщающий материал", - возмущалась другая читательница, узнавшая себя в репортаже. В том материале я очень тщательно подошла к отбору фотографий. Были сразу отбракованы фото с несовершеннолетними, номерами автомобилей, лицами водителей-нарушителей. Ни одной провоцирующей или опознавательной детали. Но что уж греха таить - я действительно назвала эту читательницу молодой мамой ребенка, а она оказалась старшей сестрой. Хотя для материала это не имело никакого значения. Но это ли возмутило автора письма? Или то, что ее нарушение было упомянуто в СМИ?

Журналистов обычно в таких случаях пугают судом и исками в защиту чести, достоинства и деловой репутации (про честь, достоинство и деловую репутацию самих журналистов, которые всего-то выполняли свою работу, речи не идет). Штатные юристы до того загнаны в угол этими разбирательствами, что иногда "перестраховка" приобретает гипертрофированные формы.

Я не говорю о том, что теперь практически во всех СМИ беседы по телефону записываются, а журналистам запрещено хоть букву менять в цитате. Один раз юрист одного крупного издания сказал мне завизировать текст судебного разбирательства у сторон по гражданскому делу. "Зачем? У меня есть запись с судебного заседания, велся протокол, он есть в материалах дела, имена изменены, фотографий нет, стороны знают, что я пишу". - "Нужно". Подписи сторон брать я отказалась.

Но обидно мне стало, признаюсь. Так же обидно, как бывает всякий раз, когда недовольные читатели обвиняют журналистов в некомпетентности и непрофессионализме. Бросаются словами только потому, что в материалах они получились не такими хорошими, как хотелось бы.

Да и мне, признаться, хотелось бы иметь нос короче и ноги длиннее. Но зеркала все как на подбор плохие.

Наталья ЖУРАВЛЕВИЧ
ABW.BY